Анонимная Поэзия

[НиктоНеДогадается]

Одна просила папочку
В подарок друга-зайчика,
Другая просит мамочку
Мышонка – «только мальчика!»
Иной – для ванны уточки,
Другая льстится кисою –
Купили ради шуточки
Совсем без шерстки – лысую!
Достанут для ребеночка
Любую в мире няшечку:
Двурогого слоненочка,
Огромную поняшечку,
Саванного дельфинчика,
Кудрявого питончика,
Пустынного пингвинчика
И львенка без загончика.
Еще просили белочку
Окрасом благородную;
А мне бы только девочку –
И можно беспородную.

[Полк]

Под синью полнолуния
Сегодня я гулял.
И чернотой безумия
Покой меня объял.

Покои те безумия
Он настом обуял;
И сини полнолуния,
И нас он там обнял.

До синего безумия
Он нас там обуял.
У нас сложилась уния
Под настом одеял.

У нас гуляла уния
Под синью одеял.
В безумстве полнолуния
Пуховый идеал.

Под настом полнолуния
Безумных одевал
Слой синего безумия
Пуховых одеял.

Безумством полнолуния
И пухом одевал
Под маскою безумия
Слой синих одеял.

Под лаской полнолуния
Слой наста – идеал;
Гулял в сини безумия
И настом одевал.

Под лаской наста – уния;
И ласку одеял
Пуховый слой безумия
Опаской обуял.

Под пухом полнолуния
Бессмысленный пейзаж.
Моя под лаской уния,
Твоя святая блажь.

Звезды Полярной подленькой
Горящий глаз прибит –
Тебя увидит голенькой
Полуночный пиит.

[Мастер]

Я не стану лгать:
Любят девочки
Про него слагать
Все припевочки.
«Ах, какой смешной,
Как раскроется!
Ах, какой большой –
Небо скроется!
Ах, мечты поем!
Словно вдовушка,
Плачем все об нем,
Ах, головушка!
Для кого же ты
Так налилася,
Для чего же ты
Раскраснелася!
Не о том ли ты
Сильно чешешься,
Чтобы взять нас всех
Да потешиться?
И ковался он
С адамантами,
И украшен он
Весь талантами».
А и правда, он так собой велик,
А и крепок он, адамантовый,
А и тешиться – завсегда шутник;
Хоть и серый волк, а талантливый.

[Hotaru]

Аффтар. Дарю ник - Ауф)

[Virgin Woolf]

– Помогите, помогите!
Волк!
Ой, спасите, ай, спасите!
Волк!
Прибегали поселяне
Всей гурьбой на помощь Яне.
Все искали на поляне,
Но нашли одну лису:
Видно, скрылся волк в лесу.
Успокоили Янину
И ушли доить скотину.

– Помогите, помогите!
Страшный волк!
Ой, спасите, ай спасите!
Страшный волк!
Приходили поселяне,
Побродили по поляне,
Обнаружили козу,
Что жевала дерезу.
Дело ясно селянину!
Поругали тут Янину:
Кабы был на поле волк,
Он конечно взял бы в толк,
Он козу бы уволок
В свой укромный уголок.
Разошлись: к жаре печной,
А кому пора в ночной.

– Помогите, помогите!
Волкодлак!
Ой, спасите, ай, спасите!
Волкодлак!
Не поверили селяне,
Не пришли на помощь Яне...
Яна звала долго
И дождалась – волка!

[Kokovanja]

Желающие выложить сборники стихов могут выложить их на текстохостинг и запостить здесь ссылку.

[Переводчик]

Спустись, холодный ручеек, скорее в море,
Твой пресный вклад войдет в него волной.
Ведь только так помочь ты можешь в горе:
Мои шаги не встретятся с тобой.

Спустись на луг, теки легко по полю,
Холодный ручеек, спустись рекой;
И по всему пути почувствуй волю:
Мои шаги не возмутят покой.

И будет трепет по твоим осинам,
И будет слышен вздох твоей ольхи,
Ты утечешь в жужжании пчелином,
Но не услышишь в нем мои шаги.

И тысяч солнц закаты отразятся,
И тысяч лун восходы задрожат.
Не буду вод твоих собой касаться,
И не вернуть мои шаги назад.

[Имя]

https://bayimg.com/7c00e566e0d18a51a8dbfcc3d9552563ce6384a3.jpg

[Paet on]

За здоровье милой Мэри,
За здоровье молодой;
Гости вышли, запер дверь
И один я пью теперь,
Думая о милой Мэри.

И другие блещут, Мэри,
Так свободой, чистотой,
Есть немного столь же честных –
Летний воздух дней прелестных
Без тебя не сладок, Мэри.

Что в тяжелом вздохе, Мэри,
И в неясной ласке глаз?
Мой вернется в сердце зов
В темноте ночных ветров,
Принесет мне имя, Мэри.

Будь собой со мною, Мэри,
Истина одна для нас;
При земном закате солнца
Мне задачей остается
Быть с тобою вечно, Мэри.

[Шалун]

Хотелось бы вечность –
В широкое поле,
Чтоб детства беспечность
Играла в просторе;
Чтоб днем скоротечным
Ласкать ленью травы,
А ночью, над Млечным
Рассыпав приправы,
Украсть лунный ломоть,
Гулять до рассвета.
Не знать и не думать,
Что будет за это.

[Писенский]

Смена обстановки

Скажите, кто же идеален?
Белье испачкав, помер Сталин.
А я чем лучше? Много пил, –
Быть может, что-нибудь пролил.
Что вы кричите, воронье?
Сейчас сменяю я белье.

Доступны мне Земли секреты,
Живу я по заветам Греты:
Когда не ломит боль в затылке,
Иду в прием сдавать бутылки.

Мне призрак прошлого не жаль –
Сменяю дедову медаль,
Ведь он в Берлине, в сорок пятом,
Вернул не доброе ребятам,
Как то рассказывают в школе,
А, вечной подчинившись доле,
На место стопки коммунизма
Принес домой бутыль фашизма.

Роятся первоснега мушки,
Гордятся в шубах бабьи тушки.
Хрустят морозные колени,
Харкают губы в слезной пене.
Уйду от вас, тупых блядей,
Сменяю водку на детей.

Мои мечты

Я на дне бутылки водки
Обнаружил... нет, постой,
В животе урчат селедки,
Сестры рыбки золотой.

Я достал рыбенку эту,
Приготовил к алтарю.
А она: «Оставь газету:
Человечьим говорю.

Я тебе что хочешь выбью –
Только в водку отпусти...
Хочешь – дам принцессу рыбью,
Хочешь – даже дефицит».

«Что ж, звучишь ты очень складно,
Хоть не верю, что ты можешь
Чудеса творить. Ну ладно,
Бог даст, чем-нибудь поможешь.

Мне лакеи пусть к кровати
Утром – шкалик, чай и бублик,
Я за это отдавать им
Буду неразменный рублик;

И в обед и в ужин – танец
Под старания оркестра,
А известный иностранец
Чтоб хвалил игру маэстро.

Здесь, как видишь, рухлядь-мебель –
Так пускай твоею волшбою
Расцветет, как солнце в небе, –
И пускай полы помоют.

Если можно, чтоб как Пушкин,
Рифмой и строфой одною
Говорил, – и чтоб девчушки
На меня лились волною.

Пусть еще не будет в мире
Места ни жидам, ни Кантам.
Пусть стреляют в каждом тире
По сирийским эмигрантам.

Я желаю, чтобы дети
Не узнали возраст рано.
Я мечтаю, чтоб на свете
Не осталось ветеранов...»

Диктовал мечты так долго,
Что чешуйка вся засохла,
И в глазенках мутных – Волга.
Видно, рыбка эта сдохла.

***

Мозг разъедает алкоголь.
Метель в окне ревет рулады.
Меня гвоздем по сердцу – боль
Еще не встреченной утраты.

Они блестели лоском мух,
Они ползли, как тараканы.
От летних дней лиловых мук
Мечты зализывали раны.

Когда-то, где-то, видно, – в гниль.
Кто хочет, тот всегда хохочет.
Когда-то стерты страсти в пыль.
О ней моя душа хлопочет.

Оставлю предкам злой завет.
Отправлю жалость на задворки.
О Боже! Бога дома нет.
Проветрю форточкой конфорки.

[Гений]

Я постеснялся это показать, не дописал, поэтому пусть будет.

Не пугайся короля,
Шахматисточка моя!
Драгоценней всех фигурок,
То, что спрятано в тебе, –
Шахматистка ты, не турок.
Видно это – только мне.

Ты – закрытая в дебюте,
Но раскрылась – черный цвет.
Для этюдов слепы люди,
Композиций людям нет.
Всею правдой – только правдой! –
Вышла партия неравной.
Твой победный чудный смех
Всех «крутее» королев.

Я – противник? Я – за черных?
Ты ведь знаешь слово шаха.
Вкруг злодеев обреченных
Не витают те два страха:
Разве я достоин чести
За твоей доской сидеть?
Разве можем пешки вместе
С каждой клеточки раздеть?

Доведем до линий крайних
Разноцветную ладью.
Шах и мат. Прошу, играй в них!
*, я тебя люблю!

I.

Что наша жизнь? Игра!
Схватка фигур отвлеченных.
Светится в клетку экран –
Белые против черных.
Зрители против белых,
Партия против всех,
Только больных и смелых
В шахматах ждет успех.
Тех, кто следит неотрывно,
Мерит за ходом ход,
На десять – вперед непрерывно
Взвесит позиций счет.

II.

Пешие все обуты,
Время открыто дебюта.
Не смотрит еще налево
У короля королева.
Трещины – как нарыв
Сторожевой туры.
Греются у нодьи
Кормчие той ладьи.
Названы по-английски:
Крестит войска епископ,
Рыцарь в сиянии лат.
Кто его ждет – детский мат?

III.

Доложить спешит солдат:
Клетки вражей лагерь взят!
Аванпост, три поля биты.
Клетки западни – гамбиты.

IV.

Возвышаются, как шпили,
Офицеры в миттельшпиле.
Бьет один по черным смело,
А рентген другого – белых;
Кони скачут дружно в ряд,
И с туры летит снаряд.

Только ферзи притаились,
До поры повременили,
И войска друг с другом бились,
Всюду тропы исходили.
На полях кровавый иней –
Детвора, с дороги линий!

V.

Вас кони пока не лягали,
Если не ставили мата – Легаля.
В рифме я – луч – Маяковский,
В зеркале виден – Тарковский.
И стих мой в миру – нелегален,
Гипноз он – волшебника Таля.

VI.

Вам нужна моя сноровка,
Чтобы сделать рокировку.
Чтоб корону короля
Перепрыгнула ладья.
Пешку отвожу я ловко:
Не пройдет твоя уловка!

[Вырусь]

Ветерок на поле,
Колосится нива.
Девонька на воле
Плачется ретиво:

– Ах, за что же долюшка
Горькая невесточке!
Мне от друга, полюшко,
Нет давно ни весточки.

На твоем ли краешке
Милый мой скитается?
Иль кому-то – знаешь ли? –
Нынче поклоняется?

– Твоего любезного
От отца да матушки,
На войне полезного,
Увели в солдатушки.

Их отряд дорогами
Да следами конскими
Шел по мне с ворогами
Воевать японскими.

Твой сложил головушку
Буйную под сопками.
Не оставил вдовушку
С детками-сиротками.

Нивы болью слезною
Каждый был укрыт.
Плачется над бездною
Девонька Лилит.

[Писатель]

«Нет Бога!» – шепчет мне трава.
«Богов не знаем» – шелестит листва.
«Бог умер!» – скажет перепелка.
«Забыл Он нас...» – зевнет лиса.
Но нет ни одного ребенка,
Что не взойдет на небеса.

На чистом дне – полночный ил,
В лучистом сне – зенитный пыл.
Там, как на плачущей иконе,
Объят ласканьем нежных лир,
На облачном пуховом троне
Он защищает детский мир.

Но силы Бога уж не те –
Подъялись бесы в темноте,
Заворожили детский разум,
Сказали: «Что ваш Демиург?
Он стар, он дремлет. Встаньте разом!» –
«Запишешь, Серый драматург!»

Увы, но счастье не для всех –
Оно для тех, кто ищет грех.
Сплотили в страхе недотымки
Детей, обиженных давно,
В своей позорной злобной дымке
И прорастили в них зерно.

Росли они, давали плод,
И рост, и плод... за годом год.
Не в силах детство полюбить,
Они сожгли Его заветы.
Чтоб лучше детство истребить,
Кругом поставили запреты.

И уготовил бык Ваал
Своим чертям крови фиал.
Не помнит Боговый народ
Любовь свою, лелеет месть.
Содом как садом тут цветет,
Но страсть, любовь и правда – есть.

И если ты, секретный друг,
Когда прочтешь и вспрянешь вдруг,
То знай: в своем слепом углу,
Когда обязан был – другое,
Я написал не эту мглу
И не чертей – тебя, Героя.

[Лир]

***

Педофилы живут Барнауле,
Но на форуме вас обманули:
Из Америки будто –
Солт-Лейк-Сити, штат Юта, –
Но на деле гниют в Барнауле.

Педофилов из стольного града
Ждет от мэрии снова награда:
Дети здесь не стареют –
Их меняют, вернее,
Каждый год власти стольного града.

Педофила из города Питера
Обучают искусству кондитера,
Чтобы снова в блокаду
Он припас шоколаду,
Накормил всех девчоночек Питера.

Ах, какие детишки в Одессе,
Так бы взять – и повально раздеть всех.
Но не плавать нам в море,
Не лолякать на мове:
Не бывать ввек российской Одессе.

Педофилы из города Токио
Мастерят себе дома Пиноккио.
Так похож он на робота,
Весь из щупалец, с хоботом, –
Мальчик милый
Из города
Токио.

Педофилы, пожившие в Лондоне,
Все становятся Джеймсо Бондами.
Королевам у них
Десять лет на двоих
В окруженном туманами Лондоне.

Педофилы живут в Тегеране,
Наслаждаются лаской в Иране,
Ведь девчонки пока
Ходят там без мешка,
Загорают лицом в Тегеране.

[French Hacker]

I've broken forum code.
Shut the fuck up, stupid mod!
All you, Russians, will be caught -
Even bald and filthy cot.
How are you, who's here on top?
Data sent to Sportloto.

[Сашаа]

Ты думаешь, я не смогу тебя бросить?
И я не смогу.
Такая задумчиво-странная осень -
Полнеба в снегу.

Сплетая медовые волосы в косу,
Мурчишь о своем.
О том, что сегодня… и завтра… и после…
А после - умрем.

И я замираю, насытившись солнцем
Волнистых волос.
И хочется выть, только вой разольется
На тысячи слов.

По лужам на улице бегают дети,
Дразнясь и визжа.
Взглянув на тебя, я с тоскою заметил,
Как губы дрожат.

Сидим под дождем. Наблюдаем с тобою
Как небо летит.
И верим: когда-нибудь, может, зимою,
Ты станешь ходить.

А хочешь, я встану на задние лапы
И буду слегка,
Чтоб ты не ударилась и не упала,
Коляску толкать?

Но падают на нос соленые капли,
И ветер поет.
Целуешь мой лоб, вытираешь мне лапы,
Мурчишь о своем.

Весна. Сонный дождь барабанит по крышам.
Шумят тополя.
Я лаю взахлеб, потому что услышал:
«Пойдем погулять!»

Медовые косы, красивые ноги,
Веснушчатый нос.
Укутавшись в солнце, идут по дороге
Девчонка и пес.

[cute_is_all]

А кто на самом деле пишет или постит эти стихи?

[Kokovanja]

Годрик. Он же Девочколюп.

[Таинственный кто-то]

Это всё неправду говорят:
Кокованя сочиняет про девчат.
Воют знойные метели,
Льют парчовые снега.
Распустились в детском теле,
Точно в сливках облака,
Эбонитовые строчки,
Электрические почки.