Анонимная Поэзия

[kkkkk]

а это что?

Если тебе нужен анонимный переводчик гугл для тора без джавы, то вот:
https://translate.google.com/m?sl=en&tl=ru&hl=en

[Hotaru]

Стыдно было спрашивать. Я сам вспомнил. Но всё равно годрик написал хуйню.

[Godrick]

Стыдно было спрашивать.

Стыдно ничего не знать, называя себя эрудитом. Стыдно не гуглить, когда чего-то не знаешь. Стыдно не обновлять знание, если позабыл.

всё равно годрик написал хуйню

Ты даже прочитать не можешь, а уже вердикт выносишь. Ты в праве это делать, как и все вокруг, но конкретно твое мнение значит ровно столько, сколько мнение китайца в лохани, кой ничего не поймет, если ему сие прочитать.

[kkkkk]

Стыдно не гуглить, когда чего-то не знаешь. Стыдно не обновлять знание, если позабыл.

Ай как годрик глазками задергал, когда к стенке прижали. Хотару тебя с ног до головы обличил, а ты все никак не угомонишься.

[Hotaru]

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полстопарика,
Там припомнят кремлёвского карлика.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Узкие блестят глазки,
Как будто из китайской сказки.

А вокруг него сброд толстошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бубнит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:

Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни дело - то всех переиграл
Из подворотен гбшный маргинал.

[Godrick]

Письмо о правилах российского стихосложения.
Автор: Лупус.

I. Размер и ритм
Предполагается, что стихотворения текут гладкой, разливистой рекой. Перепады, пороги сбивают и могут опрокинуть читателя прямиком в ледяную пучину. Сравните:

Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.

Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полстопарика,
Там припомнят кремлёвского карлика.

Как видите, полстопарика расположилось в двух стопах, но оба ударения мимо. Естественно, сочетание дактилической и женской рифмы никакой рифмы в действительности не дает. Еще пример:

А слова, как пудовые гири, верны,
Узкие блестят глазки,
Как будто из китайской сказки.

Вместо ожидаемого трехстопного анапеста с попарной рифмовкой, как в предыдушем катрене, здесь появляется неизвестный поэтической науке выродок. Рифмы тоже нет. Сравните:

Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.

Или:

Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бубнит и тычет.

На сем остановимся, ибо продолжать можно до бесконечности, а мы, как известно, конечны.

II. Рифма

Там, где нарушают ритм, обычно исчезает и рифма — это мы показали.

Что ни дело - то всех переиграл
Из подворотен гбшный маргинал.

Мы не будем обсуждать, что такое подворотня и на какую согласную (!) должно падать ударение (или что такое "гбшный" и "маргинал"). Отметим только, что "играл" и "маргинал" — это не плохо, но и не хорошо. А вот "полстопарика" и "карлика" рифмовать не следует (ср. "разговорца" и "горца").

III. Мысль
Опустим строфику (дистрофику?), чтобы выдвинуться к самому важному.
Что до посыла, то мы вольны с ним соглашаться или спорить — но только когда он есть. Перечисление клише (и в случае политики даже неважно, с какой стороны) не несет ничего нового человеку, который не родился в пещере или в Зимбабве. Поскольку за перевод сего творения для зимбабвийцев и зимбаб едва ли кто возьмется, писать следовало бы как-нибудь более конкретно. Прежде незамутненным взглядом окинуть пределы, а после, набравшись свежих идей, писать произведение. И если уж брать за основу чужое творение, не изменять в нем пару строк, а брать его структуру и писать на ее основе свои стихи.

[kkkkk]

Зачем было писать столько хуеты, если а) Все-равно никто не читает. б) Словил дизлайк на ровном месте.

[Hotaru]

Спасибо за разбор, но сочетая правила(и то не факт, ты может просто докапываешься ко мне) у тебя самого ПОРОЙ выходит дерьмо. А совет и я могу дать. Не берись за инглишь. Только на русском пиши.

[СаксонийЭпиграмматик]

Я гений места ваш бессменный
Не просто так.
Кому-то рубль неразменный,
Кому пятак.

[Банник]

Идет наш Царь принять корону...
Молитву чистую творя,
Взывают русских миллионы:
Благослови, господь, Царя!
О ты, кто мгновеньем воли
Даруешь смерть или живишь,
Хранишь царей и в бедном поле
Былинку нежную хранишь:
Созижди в Нем дух бодр и ясен,
Духовной силой в Нем живи,
Созижди труд Его прекрасен
И в путь святой благослови!

Своею жизнию и кровью
Царю заслужим своему;
Исполни ж светом и любовью
Россию, верную Ему!
Не накажи нас слепотою,
Дай ум, чтоб видеть и понять
И с верой чистой и живою
Небес Избранника принять!
Храни от грустного сомненья,
Слепому разум просвети
И в день Великий Обновленья
Нам путь грядущий освети!

[Нокамрафартет]

Разные ориентации в чём-то похожи, в чём-то отличаются друг от друга.

Насильник каждый счастлив, горд и справедлив,
Любовник же всегда по-своему несчастлив.
"Тебе бы слезы, детской крови перелив —
И станешь, Пед, доволен, светел и участлив.

О злая Троица! Не вспомню (хоть убей!)
Поджог свой первый. Как Мугабе отличился,
Так выпускал, как белых, чувства голубей.
Да что скрывать — друзьям в кровати все мочился.

В бреду, в беспамятстве покажет мне любовь!
И в мелкой корчи вся забьется, но сначала...
(Читатель, ждешь уж в рифму кровь, нахмурив бровь?!) —
Так бесполезно бьются волны у причала".

И я рукою голой разобью стекло.
— Подлец! — я прокричу. — Вали с моей берлоги!
Но кровь текла, и злое марево влекло:
Глядел на Педа зазеркальный Черный Локис.

[Sphynx]

Спасибо, товарищи Саксоний и Банник, очень метко и актуально!

[Брюс Ли]

Приник к тебе, но в сердце скажешь ты:
"Да нет же! Нет! Я не хочу, не надо".
Сорвутся вдруг ажурные мечты,
Земной любви лиловая услада.

Пусть болью отзовется твой отказ,
И пусть тобой туманна голова,
Беспрекословно выполню приказ:
Ты — девочка, и этим ты права.

[Sphynx]

Прекрасно, Валерий Брюсович!

[В. Сирый]

Природа голосок настроит звонко,
Веснушек крапинки посеет ярко,
И дужки бровок проведет так тонко —
Нет лучше в мире для меня подарка.
Им полнится моих стихов котомка,
И на мое письмо ложится марка
(Но язычку мешает рта заслонка —
Ее раскрою сладко в сени парка).
Всегда со мной подгрудная иконка!

А что у них? Империя, боярка,
Насилье, ненависть, вериги, фомка,
И в их мечтах купается доярка,
Смеясь скоту заливисто и громко,
Витым сверкая золотом поярка.

[СаксонийЭпиграмматик]

Смеешься, рада-с, но, бежа,
Ты вспомнишь: возраста межа
Нас разделяет.

В деревне жил девчонка Света.
Любил детей он без ответа
От тьмы заката до рассвета.
Случился с ним вдруг лучик света:
Прозрел от Нового Завета
И стал он практик будто Светов.

Его сестра звалалась Аленой.
Пускай ей третий месяц шел —
Была она совсем с мышь. Леной
Ее он ласково нарек,
Когда ретиво так вошел
В почти пружинистый намек.
Ее пед понял высоту,
Когда спросил: "Ну, как зашел?"
Ответом было: "Вы со бу!"

[В. Сирый]

Ты знаешь край, где все любовью дышит,
Где детский смех льет чистым серебром,
Дыханье сна где пегь волос колышет?
Он вами полон. Всюду — Детский Дом,
Но не такой, где несть житья от горя,
А где любому — ласка, счастье, воля.

Пылят тропу пятнашки в шумном беге,
Под дуб садятся вместе на обед,
Лежат, устав, под сенью в сонной неге,
Покой найдя своих кудрявых лет.
Чу! слышишь, как плескаются ребята —
И прелестью медвяной все объято.

Туда, туда душою всей стремлюся,
Где вместо крови сердце пьет любовь,
Где средь цветов с тобой сплетусь, Маруся,
И повторится наше счастье вновь и вновь...
Но мир не тот — и ненавистью гадкой
Взрывают Детский Дом, грозят посадкой.

[Sphynx]

Спасибо, В.

[В. Сирый]

И что ни говорите, весь я не умру:
Тебе будильником всегда звеню к утру,
Когда не оторвать головку от подушки,
И спят еще фиалки глаз лиловой душки.
Тебя своей водой прохладною протру —
Я, кто помог тебе в ночь выучить литру.

Я корм любимого пушистого комка,
За ушком чешешь у него — я та рука.
Я тот на завтрак с колбасою бутербродик —
И я испачкал вкусно маслом нежный ротик.
Я в каждой строчке расписанья дневника,
Ты полетишь со мной — я вместо рюкзака.

Я отзовусь в звонках счастливых перемен,
Подружка я — и я заколочкой обмен.
Я помогу тебе ответить — я не двойка,
И мелом по доске меня решишь ты бойко.
Струюсь сегодня я юбчонкой до колен —
Я зимний хлад, весенний цвет, осенний тлен.

Сварюсь горохом в супе, я — в пюре котлет —
Весь дома перекус твоих прелестных лет.
И я с тебя сойду, повешусь школьной формой,
Но снова к телу прикоснусь — считаю это нормой.
Я даже — что меж нас скрывать — твой туалет,
Но я автобус, правда, не кабриолет.

Под тонким пальчиком звучит моя струна,
И педагогом я — сонатная луна.
Я телефон, которым сообщила маме,
Что на полчасика зайдешь к Цветковой Тане.
Не надо маме знать, не все поймет она:
Пусть крепко держится секрета пелена.

Тебя улыбкой чудной встречу. За порог
Хоть на полчасика. Ты — вся краса берлог.
Настало время сбросить маску недотроге,
Настанет время следом стать мне на дороге.
Я задержаться был бесспорнейший предлог,
Я твой по всем предметам лучший педагог.

Я ужин, ванна я и поцелуйчик маме.
Теперь пора тебе уснуть.
В волшебной сказке сна я и в твоей пижаме.

Настанет время вам покинуть лоно гнезд,
А мне — тяжелый смертный путь.
Но был я, есть и буду материалом звезд.

[В. Сирый]

Я вам пишу,
Но ныне, в корень зря,
Себя лишу —
Все это было зря.

Я только буду жив,
Поэзы всех лишив.